«Сам-то я считаю - и в этом расхожусь со своими коллегами - что учение Эпикура свято и правильно, а если подойти к нему поближе, то и весьма печально; его наслаждение мало, сухо и подчинено тому закону, какой мы предписываем добродетели: оно должно повиноваться природе». 
— Lucius Annaeus Seneca, «De Vita Beata».

Предлагаем к прочтению перевод главы из книги «Что такое античная философия?» французского философа и историка античности Пьера Адо, вводящая читателя в пространство эпикурейской философии. Как минимум, нашему массовому читателю это будет полезно для общего развития. 

Хотя концепции, на которых строится эпикуреизм, неприемлемы в качестве учения для воспитания лучших кадров государства, само учение Эпикура следует изучать и понимать, находя в нем не только прекрасные, но и необходимые аспекты для функционирования здорового общества. Ницше считал, что сама суть учения Эпикура, как и христианство, действует на своих последователей как кнут для тела и пряник для души: в них находят пристанище души посредственных (по аллегории «дома Эпикура», упоминаемого Цицероном). Но отдельные моменты, настоящий источник для души, такие как хладнокровное отношение к смерти и времени, которые, без сомнения, служили также источником прежде всего для стоиков и Сенеки в частности, должны быть поняты нами как великолепный трактат этого великого мудреца античности. 

Пьер Адо: Духовные упражнения Эпикура.

Чтобы добиться исцеления души и жизни в соответствии с фундаментальным [эпикурейским] наставлением, недостаточно узнать весь эпикурейский философский дискурс. Нужно постоянно тренироваться. Сначала нужно медитировать, то есть глубоко вникать, чтобы интенсивно осознавать фундаментальные доктрины:

«При­вы­кай думать, что смерть для нас — ничто: ведь все и хоро­шее и дур­ное заклю­ча­ет­ся в ощу­ще­нии, а смерть есть лише­ние ощущений. Поэто­му если дер­жать­ся пра­виль­но­го зна­ния, что смерть для нас — ничто, то смерт­ность жиз­ни станет для нас отрад­на; не отто­го, что к ней при­ба­вит­ся бес­ко­неч­ность вре­ме­ни, а отто­го, что от нее отнимет­ся жаж­да бес­смер­тия». [1]

Систематизация доктрин и их концентрация в концепциях и предложениях направлены именно на то, чтобы сделать их более убедительными, более яркими и более запоминающимися, такими как знаменитое «quadruple cure», направленное на обеспечение здоровья души, в котором и заключается ядро ​​эпикурейского философского дискурса:

«Богов не следует бояться
Смерть не стоит опасаться
Доброе легко приобрести
А Зло легко нести» [2]

Само чтение Эпикура и трактатов других учителей этой школы также может насыщать вашу медитацию и накладывать на душу фундаментальную интуицию.

Особенно нужно практиковать дисциплинирование желаний, нужно уметь довольствоваться тем, что легко получить, с тем, что отвечает фундаментальным потребностям существа и отказаться от излишнего. Простая формула, но которая приводит к радикальной трансформации жизни: довольствоваться простыми продуктами, простой одеждой, отказываться от богатства, почестей и государственной должности, жить поодаль от всего.

Медитации и такой аскетизм не могут быть реализованы в одиночку. Как и в платоновской школе, дружба в эпикурейской школе означает путь, способ, способствующий достижению трансформации себя. Мастера и ученики тесно помогают друг другу в достижении очищения их душ. [3] В этой атмосфере дружбы Эпикур сам берет на себя роль директора совести. Он, подобно Сократу и Платону, хорошо знает терапевтическую роль речи. Это духовное руководство имеет смысл только в отношениях «с глазу на глаз»: «Я пишу это не для многих, а для вас; каждому из нас достаточно аудитории для другого». [4]

Он особенно знает, что вина мучает моральную совесть, и что можно освободиться от этого, допуская наши недостатки и принимая выговор, даже если они иногда вызывают состояние «раскаяния». [5] Изучение совести - незаменимые упражнения для исцеления души. У нас есть фрагменты текста эпикурейца Филодедума, озаглавленного «О свободе слова». Он имеет дело с уверенностью и открытостью, которая должна царить между мастером и учеником, а также между учениками. Быть свободным для хозяина - не бояться упрекать других; для ученика - не стесняйтесь признавать свои недостатки или даже не бояться заставлять своих друзей осознавать свои собственные недостатки. Одной из основных задач школы является корректирующий и педагогический диалог.

Фигура Эпикура сыграла здесь ведущую роль. Эпикур сам установил принцип: «Делайте все, как если бы Эпикур наблюдал за вами» [6], и эпикурейцы повторяли его: «Мы будем повиноваться Эпикуру, образ жизни которого мы выбрали». [7] Возможно, из-за этого эпикурейцы придавали большое значение портретам своего основателя, которые появились не только на картинах, но и на кольцах. [8] Для учеников Эпикур был «богом среди людей» [9], то есть воплощением мудрости, идеалом для подражания.

Но во всем нужно было избегать усилий и напряженности. Фундаментальное эпикурейское упражнение состояло в расслаблении, безмятежности, в искусстве наслаждаться удовольствиями душ и стабильными удовольствиями тела. Во-первых, удовольствие от знания: «В изучении философии удовольствие сопровождает растущее знание; для удовольствия не следует обучение; скорее, обучение и удовольствие развиваются бок о бок ». [10] Высшее удовольствие - это созерцание бесконечности Вселенной и величия богов.

Удовольствие от дискуссии, как сказал умирающий Эпикур в своем письме к Идомену: «Мои постоянные страдания от странности и дизентерии настолько велики, что ничто не могло их увеличить; но я воздвиг над ними всю радость ума в память о наших философских беседах». [11]

Но также и удовольствие от дружбы. У нас есть на эту тему свидетельство Цицерона:

«Эпикур говорит так: «Из всего, что собрала мудрость, чтобы человек мог жить счастливо, ничто не было более важным, более влиятельным или более восхитительным, чем дружба». Он доказывал это своё утверждение не только словами, но прежде всего своим образом жизни, поведением и действиями».
«... В маленьком доме, в котором Эпикур держал своих друзей силой привязанности, держащей их вместе!» [12]

Наслаждение совместной жизнью, в которой даже дозволено участвовать рабам и женщинам. Это настоящий переворот, означающий радикальное изменение духовной атмосферы в сравнении с идеализированной гомосексуальностью (однополостью) платоновской академии для юношей. Женщины уже допускаются (в единичных случаях) в академию Платона, становятся частью общины, и среди них были не только замужние женщины, такие как Фемиста, жена Леонтеса из Лампсака, но и куртизанки, например Леонтия, которую художник Теор изобразил погруженной в размышления. [13]

Наконец, удовольствие - это осознание удивительных принципов нашего существования. Это само умение мыслить, чтобы лучше представлять себе благоприятные вещи, воскрешать воспоминания о прошлых наслаждениях и наслаждаться удовольствиями настоящего, узнав, насколько эти настоящие удовольствия велики и приятны, сознательно выбирать расслабление и спокойствие, чтобы выразить глубокую благодарность Природе и Жизни, которая бесконечно предлагает нам их величие. 

Медитация о смерти позволяет нам пробудить в душе огромную благодарность за чудесный дар нашего существования: «Убедите себя, что каждый новый день станет последним. Затем вы получите благодарность за каждый час, прожитый вами». [14]

«Признавать всю ценность, каждый момент времени, который появляется, как будто это было невероятное благословение». [15]

Э. Хоффман превосходно определил суть эпикурейской жизни, когда писал:

«Существование прежде всего должно рассматриваться как чистый случай, чтобы иметь возможность полностью жить в нем как уникальное чудо. Нужно прежде всего осознать, что существование неумолимо, происходит только один раз, чтобы иметь возможность праздновать вместе с ним этот уникальный опыт». [16]

Notes:
[1] Epicurus, Letter to Menoeceus, 124; русский перевод 
[2] Philodemus, in Papyrus Herculan, 1005, collection IV. [Перевод WJ с английской адаптации]
[3] C. Diano, “La philosophie du plaisir et la société des amis,” Les Études philosophiques, vol. 22, no. 2 (April-June 1967), 173-186.
[4] Seneca, Seventh Letter to Lucilius: On Crowds, 11
[5] See S. Sudhaus, “Epikur als Beichtvater,” Archiv für Religionswissenschaft, 14, 1911, 647-48; W. Schmidt, “Contritio und ‘Ultima linea rerum’ in neuen epikureischen Texten,” Rheinisches Museum, 100, 1957, 301-327; I. Hadot, Seneca und die griechisch-römische Tradition der Seelenleitung (1969), 67.
[6] Seneca, Twenty-Fifth Letter to Lucilius: On Reformation, 5.
[7] Philodemi Peri Parrhesias (ed. A. Olivieri, Leipzig: 1914), 22. M. Gigante, “Philodème, Sur la liberté de parole,” Congrès Budé (cited p. 167, n. 1), 196-217.
[8] This is the theme B. Frischer’s book The Sculpted Word.
[9] Epicurus, Letter to Menoeceus, 135.
[10] Epicurus, Vatican Sayings, 27.
[11] See also Marcus Aurelius, Meditations, 9, 41.
[12] Cicero, On the Ends of Good and Evil, 1, 20, 65.
[13] Pliny the Elder, Natural History, 35, 144 (and 99).
[14] Horace, Letters, 1, 4, 13.
[15] Philodemus, On Death, 4, 38, 24. [Translated from the French.]
[16] E. Hoffmann, “Epikur,” in M. Dessoir, Die Geschichte der Philosophie, vol. 1 (Wiesbaden: 1925), 223. 

Pierre Hadot, «Qu’est-ce que la philosophie antique?» (Paris: Gallimard, 1995)
Перевод на русский WotanJugend.