Сага о Хервёр

Сага о Хервёр и Хейдреке - Hervarar saga ok Heiðreks

 

1. Об Арнгриме и его сыновьях

Сигрлами звали конунга, который правил Гардарики. Его дочерью была Эйвура, красивейшая из всех девушек. Этот конунг завладел мечом двергов, который назывался Тюрвинг (1) и был самым острым из мечей. Каждый раз, когда им замахивались, он сиял, как солнечный луч. Его нельзя было обнажить, чтобы он не принёс кому-нибудь смерть, и его всегда нужно было вкладывать в ножны омытым тёплой кровью. И не было живого существа, ни человека, ни зверя, которое могло бы дожить до следующего дня, получив от него рану, будь она малой или большой. Удар меча нельзя было отразить, и он не останавливался, пока не попадал в землю, и тот человек, что брал его в бой, одерживал победу, если сражался им. Этот меч известен во всех древних сагах.

Одного человека звали Арнгрим; он был знаменитым викингом. Он отправился на восток в Гардарики и, побыв некоторое время у конунга Сигрлами, сделался предводителем его войска, защитником его земель и подданных, потому что конунг был уже стар.

Арнгрим стал таким великим хёвдингом, что конунг выдал за него замуж свою дочь и сделал его самым главным человеком в государстве. Он подарил ему меч Тюрвинг. После этого конунг стал жить спокойно, и о нём больше не рассказывается.

Арнгрим поехал с женой Эйвурой на север в своё родовое имение и остановился на острове, что назывался Больм (2). У них было двенадцать сыновей. Старшего и самого знаменитого звали Ангантюром, второго — Хьёрвардом, третьего — Хервардом, четвёртого — Храни и двоих — Хаддингами; остальные не называются. Все они были берсерками, такими сильными и великими воинами, что никогда не брали в поход кого-либо ещё, и не было битвы, где они не одержали бы победу. Этим они прославились во всех странах, и не было конунга, который не дал бы им то, что они захотели.
 

2. Обет Хьёрварда

Раз в йольский вечер мужчины, как принято, давали обеты за кубком. Сыновья Арнгрима тоже принесли свои клятвы. Хьёрвард торжественно пообещал, что или женится на дочери конунга свеев Ингьяльда, девушке, что была знаменита красотой и совершенством во всех странах, или ни на какой другой женщине.

Той же самой весной двенадцать братьев проделали путь в Уппсалу и предстали перед столом конунга, и его дочь сидела подле него. Хьёрвард изложил конунгу своё дело и обет, а все, кто был внутри, слушали. Хьёрвард попросил конунга немедля сказать, какой ответ он получит. Конунг раздумывал об этой речи, он знал, как могущественны братья, и что они происходят из знаменитого рода.

В это самое время из-за стола конунга поднялся человек, которого звали Хьяльмар Мужественный, и сказал ему:

— Государь, вспомните сейчас, сколько славы я принёс вам с тех пор, как пришёл в эту страну, и как много битв я провёл, чтобы завоевать вам государство, и как исправно служил вам. Теперь я прошу вас оказать мне честь и выдать за меня вашу дочь, от которой у меня весело на душе. И будет достойнее, если Вы скорее выполните мою просьбу, чем этого берсерка, одного из тех, кто причинял только зло как в вашем государстве, так и у многих других конунгов.

Теперь конунг задумался ещё сильнее, это оказалось очень трудным делом — два хёвдинга так сильно соперничают из-за его дочери.

Конунг сказал так:

— Вы оба такие великие и высокородные мужи, что никому из вас не откажешь. Попросим её саму выбрать, за кого из двоих она хотела бы выйти.

Дочь конунга ответила, что раз уж отец всё равно желает выдать её замуж, то она хотела бы выйти за того, кто знаком ей с хорошей стороны, но не за того, о ком она слышала одни рассказы, и все плохие, как о сыновьях Арнгрима.

Хьёрвард предложил Хьяльмару поединок на юге на острове Самсей и сказал, что тот будет величайшим негодяем, если женится на этой госпоже прежде, чем разрешится их поединок. Хьяльмар ответил, что не задержится. Тут сыновья Арнгрима отправились домой и поведали отцу о случившемся, а Арнгрим сказал, что никогда прежде он не страшился их поездки.

Сразу же братья отправились к ярлу Бьярмару (3), и он задал в их честь большой пир. Ангантюр захотел жениться на дочери ярла, которую звали Свава, и тогда же устроили их свадьбу.

Тут Ангантюр рассказал ярлу свой сон: ему привиделось, что они с братьями были на острове Самсей, и нашли там много птиц и всех убили. Тогда они повернули на другую сторону острова, и навстречу им вылетели два орла. И приснилось Ангантюру, что он выступил против одного из них, и они начали жестоко биться, и оба упали, прежде чем закончили. Другой же орёл бился с его одиннадцатью братьями, и ему приснилось, что этот орёл одержал верх.

Ярл сказал, что этот сон нет нужды толковать, он предвещает гибель могучих людей.
 

3. Битва на острове Самсей

Вернувшись домой, братья приготовились к поединку, отец проводил их к кораблю и дал тогда Ангантюру меч Тюрвинг.

— Я думаю, — сказал он, — что нынче понадобится хорошее оружие.

Он пожелал им доброго пути; после этого они расстались.

Когда братья пришли на остров Самсей, то увидели два корабля, стоящих в гавани, что называлась Мунарваг. Такие корабли назывались асками (4). Они решили, что эти корабли должны принадлежать Хьяльмару и Одду Путешественнику, которого прозывали Одд Стрела. Тогда сыновья Арнгрима вытащили мечи, стали кусать края щитов и впали в ярость берсерков. Они вышли по шестеро на каждый аск. На борту же были столь хорошие воины, что все взяли своё оружие, и никто не покинул своего места, и никто не произнёс слов страха. Но берсерки прошли от одного борта до другого и убили их всех. Затем, завывая, сошли они на сушу.

Хьяльмар и Одд высадились на этот остров узнать, не явились ли берсерки. Когда же они возвращались из леса к своим кораблям, от судов шли берсерки с окровавленным оружием и обнажёнными мечами, и ярость уже покинула их. А тогда они становились слабее, чем обычно, словно после какой-то болезни. Тут сказал Одд:

Тогда устрашился я
раз единственный,
когда, завывая,
они от асков шли
(и с криками
на остров ступили)
бесславные,
двенадцать их было…

Тогда Хьяльмар сказал Одду:

— Видишь ты теперь, что все наши люди погибли? Мне кажется, что скорее всего мы все сегодня вечером будем гостить у Одина в Вальхалле.

Люди говорят, что это был единственный раз, когда Хьяльмар произнёс слова страха.

Одд ответил:

— Мой совет будет таким: бежим в лес. Вдвоём мы не можем биться с двенадцатью, убившими двенадцать храбрейших мужей, какие только были в Свейском государстве.

Тогда сказал Хьяльмар:

— Мы никогда не побежим от наших недругов, лучше уж испытаем их оружие; я пойду биться с берсерками.

Одд ответил:

— А я не хочу гостить у Одина сегодня вечером, и все эти берсерки будут мертвы, прежде чем свечереет, а мы двое останемся живы.

Этот их разговор подтверждают висы, которые сказал Хьяльмар:

Идут мужи смелые
от судов боевых,
двенадцать мужей
бесславные;
мы будем вечером
гостить у Одина,
два побратима,
двенадцать же жить.

Одд сказал:

Такими словами
ответ тебе дам:
они будут вечером
гостить у Одина,
двенадцать берсерков,
а мы двое жить.

Хьяльмар и Одд поняли, что у Ангантюра в руке Тюрвинг, ибо он сиял, как солнечный луч.

Хьяльмар сказал:

— Хочешь ли ты сразиться с одним Ангантюром или с его одиннадцатью братьями?

Одд сказал:

— Я хочу биться с Ангантюром. Он здорово рубит Тюрвингом, а я больше верю в защиту своей рубашки, чем твоей кольчуги.

Хьяльмар сказал:

— На чью битву мы пришли, что ты идёшь впереди меня? Потому ты хочешь биться с Ангантюром, что тебе это кажется бо́льшим подвигом. Нынче я распорядитель поединка; кроме того, я пообещал дочери конунга в Швеции, что не позволю тебе или кому-то другому идти в этом бою впереди меня, и я буду биться с Ангантюром, — и он обнажил меч и выступил против Ангантюра, и каждый вслух послал другого в Вальхаллу. Хьяльмар и Ангантюр развернулись и недолго обменивались сильными ударами.

Одд позвал берсерков и сказал:

Один на один сразимся,
кто тут не трус,
мужи проворные,
или храбрости мало?

Тогда вперёд вышел Хьёрвард, и они с Оддом начали жестоко биться. А шёлковая рубашка Одда была такая прочная, что её не брало оружие, и у него был такой добрый меч, что разрезал доспехи как сукно. Он нанёс Хьёрварду несколько ударов, прежде чем тот пал мёртвым. Тогда вышел Хервард и с ним произошло то же самое, потом Храни, затем остальные один за другим, но Одд нападал на них столь мужественно, что уложил всех одиннадцать братьев. А о схватке Хьяльмара рассказывают, что Хьяльмар получил шестнадцать ран, Ангантюр же пал мёртвым.

 

Одд пришёл туда, где был Хьяльмар, и сказал:

Что с тобой, Хьяльмар?
В лице изменился ты.
Тебя утомили
многие раны;
шлем твой изрублен,
кольчуга на рёбрах,
нынче скажу — жизнь
тебя покидает.

Хьяльмар сказал:

Шестнадцать раз ранен,
кольчуга разорвана,
чёрно пред глазами,
пути не вижу;
ранил мне сердце
клинок Ангантюра,
острый кончик меча,
закалённый в яде.

И ещё сказал он:

Имел я всего
пять дворов вместе,
но тем никогда
не был доволен;
лёг я теперь
жизни лишённый,
мечом израненный,
на острове Самсей.

Пьют в чертоге
работники мёд
в ожерельях прекрасных
у отца моего;
многих людей
утомляет пиво,
меня ж лезвий следы
на острове мучают.

Иду я с белого
поля битвы
на Агнафите (5)
отсюда вовне;
подтвердится рассказ,
ею поведанный,
о том, что назад
я не вернусь.

Сними с руки моей
кольцо красное,
отнеси юной
Ингибьёрг;
будет ей
неизбывное горе,
что не приду
в Уппсалу я.

Покидаю прекрасную
женщин песню
желающий радости
на восток с Соти (6);
в путь тороплюсь я,
иду я в войско
в последний раз
от верных друзей.

Ворон летит с востока
с высокого древа,
летит за ним
орёл следом;
с орлом горним
им дам я пищу,
отведает тот
крови моей.

После этого Хьяльмар умер. Одд поведал эти вести дома в Швеции, а дочь конунга не смогла жить без него и покончила с собой.

Ангантюра и его братьев положили в курган на острове Самсей со всем их оружием.
 

4. Хервёр получает меч Тюрвинг

Дочь Бьярмара родила ребёнка; это была исключительно красивая девочка. Её омыли водой и нарекли Хервёр. Она выросла у ярла и была сильна как мужчина, и когда была возможность, она больше упражнялась в стрельбе, со щитом и мечом, чем в шитье или приготовлении пищи. Также она чаще поступала плохо, чем хорошо, и когда ей это было запрещено, она сбежала в лес и стала убивать людей ради денег. Услышав о таком разбойнике, ярл отправился туда со своими людьми, схватил Хервёр и забрал её с собой. Некоторое время она пребывала дома.

Однажды вышло так, что Хервёр находилась неподалёку от места, где было несколько рабов, и она поступила с ними плохо, как и с остальными.

Тогда раб сказал:

— Ты, Хервёр, хочешь делать одно зло, и зло ожидает тебя. И потому ярл запрещает всем говорить тебе о твоём отце, что считает позором, если ты узнаешь о том. Потому что худший раб лежал с его дочерью, и ты — их ребёнок.

Хервёр от этих слов разъярилась, немедленно пошла к ярлу и сказала:

Не буду я нашею
честью хвалиться,
хотя она (7) Фродмара
милость изведала;
отец, я думала,
доблестен мой,
теперь его мне
зовут свинопасом.

Ярл сказал:

Много налгали
тебе слишком мелочно,
храбрым меж фьордов
отец твой считался;
стоят Ангантюра
покрыты землёю
палаты на Самсей
к югу отсюда.

Она сказала:

Теперь захотелось
мне, воспитатель,
побывать у ушедших
моих сородичей;
богатств, должно быть,
у них было вдоволь,
их я добуду,
коль раньше не сгину.

Скорей уберите
волосы мне
тканью льняною,
допреже в путь двинусь;
много зависит
от того, как завтра
меня наделят
плащом и рубашкой.

Потом Хервёр обратилась к своей матери и сказала:

Собери ты мне всё,
что можешь лучшего,
мудрая женщина,
словно для сына;
правду одну мне
во сне поведали,
больше не будет
мне радости здесь.

Затем собралась она прочь в одиночестве, взяла себе мужскую одежду и оружие и отправилась туда, где были викинги. Она плавала с ними некоторое время и называла себя Хервардом.

Вскоре этот Хервард принял власть над войском викингов, и когда они пришли к острову Самсей, Хервард велел высадиться и сказал, что в кургане, должно быть, множество сокровищ. Но все воины воспротивились этому и сказали, что круглые сутки там разгуливают столь могучие злые духи, что днём там хуже, чем где-нибудь в другом месте ночью. Наконец, они решили так: был брошен якорь, а Хервард сел в лодку, погрёб к берегу и высадился в Мунарваге в то время, когда садилось солнце. Он встретил там человека, который присматривал за стадом.

Пастух сказал:

Кто из людей
на остров пришёл?
Спешно иди
ночлега искать!

Она сказала:

Я не пойду
ночлега искать,
ибо не знаю
жителей острова;
скажи мне ещё,
пока не расстались:
где здесь курганы,
владение Хьёрварда?

Он сказал:

Про это не спрашивай,
неразумен ты,
викингов друг,
трудно тебе;
быстро идём,
как нам ноги позволят;
всё здесь снаружи
людям ужасно.

Она сказала:

Испугать не надейся
сопеньем таким,
пусть даже по острову
огни загораются;
не устрашают
ни мало нас
подобные воины,
побеседуем дальше.

Он сказал:

Мне кажется, глуп,
кто станет бродить
здесь в одиночку
в тёмные ночи;
вздымается пламя,
курганы открыты,
горят топь и твердь,
уходим скорее!

И тут он побежал домой на хутор, на том они и расстались. Тогда она высмотрела на острове, где горит огонь, пошла туда и не устрашилась, хотя её путь пролегал через все курганы. Она пробиралась в этом огне как в тумане, пока не пришла к кургану берсерков.

Тогда она сказала:

Пробудись, Ангантюр,
тебя будит Хервёр,
единая дочь
ваша со Свавой;
отдай из кургана
острый свой меч,
что для Сигрлами
дверги сковали.

Хервард и Хьёрвард,
Храни и Ангантюр,
бужу я вас всех
под корнями деревьев,
в шлеме, кольчуге,
с острым мечом,
щитом и сбруей,
копьём окровавленным.

Совсем рассыпались
сыны Арнгрима,
потомки зловредные,
в горстку праха,
речей раз никто
из сынов Эйвуры
со мной не ведёт
здесь, в Мунарваге.

Хервард и Хьёрвард,
Храни и Ангантюр,
всем между рёбер
будет вам так,
словно чахнете вы
в муравьиных кучах,
коль клинок не дадите,
что Двалин сковал;
не должно драугам (8)
меч добрый носить.

Тогда Ангантюр сказал:

Дочь моя, Хервёр,
что так зовёшь,
пагубы полная?
Поступаешь во зло себе;
С ума ты сошла,
стала безумной,
сбитая с толку,
мёртвых ты будишь.

Ни отец схоронил меня,
ни другие родичи;
имели Тюрвинг
двое, что жили,
но стал владельцем
один в итоге.

Она сказала:

Говоришь ты неправду,
и что в кургане
ас тебя усадил,
и что с тобою
Тюрвинга нет;
не желаешь ты
наследство оставить
чаду единому.

Тогда курган открылся, и он весь был словно объят пламенем. Ангантюр сказал:

Решётка Хель спущена,
курганы открыты,
весь острова край
до моря в огне;
люто снаружи
вокруг оглядеться,
дева, коль сможешь,
спеши к кораблям.

Она ответила:

Таких не зажечь
вам костров в ночи,
чтобы я огня
испугалась вашего;
не дрогнет девы
души ограда,
хотя драуга видит
у входа стоящего.

Тогда сказал Ангантюр:

Скажу тебе, Хервёр,
послушай меня,
мудрая дочь,
о том, что случится:
этот же Тюрвинг,
поверь, коли сможешь,
род твой, о дева,
полностью сгубит.

Сына родишь,
что будет затем
Тюрвинг носить
и поверит в силу;
Хейдреком люди
его назовут,
под палаткой светила
самым могучим.

Тогда Хервёр сказала:

Считала себя я
смертной и прежде,
чем ваши чертоги
я посетила;
дай мне из кургана
доспехов губителя,
угрозу щитам,
убийцу Хьяльмара.

Тогда сказал Ангантюр:

У меня под плечами
убийца Хьяльмара,
весь он снаружи
огнём укутан;
не знаю я девы
между живых,
что б меч сей посмела
в руке нести.

Хервёр сказала:

Я сохраню
и в руки возьму
острый клинок,
коль смогу получить;
я не боюсь
огня горящего,
пламя стихает,
если я гляну.

Тогда Ангантюр сказал:

Глупа ты, Хервёр,
сильная духом,
раз с глазами открытыми
в пламя бросаешься;
но лучше отдам
клинок из кургана,
юная дева,
не могу отказать тебе.

Хервёр сказала:

Хорошо ты поступишь,
викингов родич,
коль отдаёшь мне
клинок из кургана;
лучше сейчас мне,
потомок Браги,
чем если б Норвегией
всей завладела.

Ангантюр сказал:

Не знаешь ты,
в делах несчастливая,
ужасная женщина,
чему будешь радоваться.
Этот же Тюрвинг,
поверь, коли сможешь,
твой род, о дева,
полностью сгубит.

Она сказала:

Я возвращусь
к скакуну прибоя,
в добром духе
княжая дева;
мало страшит меня,
ловдунгов (9) отпрыск,
как мои сыновья
позже поспорят.

Он сказал:

Ты будешь владеть
им в радости долго,
храни под покровом
убийцу Хьяльмара;
лезвий не тронь,
яд на обоих,
эта погибель
болезни хуже.

Прощай, моя дочь,
дал тебе бы немедля
дюжину жизней,
поверь, коли сможешь,
выносливость, силу,
хорошее всё,
что Арнгрима сыны
по себе оставили.

Она сказала:

Пребудьте вы все,
мне хочется прочь,
невредимы в кургане;
стремлюсь я отсюда;
казалось мне ныне
между мирами,
что вкруг меня
пламя пылало.

Потом Хервёр пошла к кораблям. И когда рассвело, она увидела, что корабли ушли: викинги испугались грохота и огней на острове. Она раздобыла судно, но про её путешествие ничего не рассказывается, пока она не пришла в Глэсисвеллир к Гудмунду. Она перезимовала там и далее называла себя Хервардом.
 

5. О братьях Ангантюре и Хейдреке

Однажды, когда Гудмунд играл в шахматы и его игра была почти проиграна, он спросил, не может ли кто-нибудь дать ему совет. Тогда Хервард подошёл и некоторое время подсказывал, пока положение Гудмунда не стало лучше. Тут какой-то человек поднял Тюрвинг и вытащил его из ножен. Хервард увидел это, выхватил у него меч, убил и затем вышел вон. Люди хотели побежать за ним.

Тогда Гудмунд сказал:

— Успокойтесь! Возможно, не так просто отомстить этому человеку, как вы задумали, ибо мы не знаем, кто он таков; эта женщина вам дорого обойдётся, прежде чем вы отберёте у неё жизнь.

Затем Хервёр долгое время была в походе и одержала много побед. Когда ей это надоело, она отправилась домой к ярлу, отцу своей матери; там она преуспела, как и другие девушки, в занятиях ткачеством и рукоделием.

Об этом узнал Хёвунд, сын Гудмунда. Он поехал, посватался к Хервёр, женился на ней и привёз её домой. Хёвунд был мудрейшим из людей и таким справедливым, что никогда не вершил правосудие с пристрастием, касалось ли дело жителей страны или иноземцев, и по его имени в любом государстве хёвундом называют того, кто судит дела людей (10).

У них с Хервёр было двое сыновей. Одного звали Ангантюром, а другого — Хейдреком. Оба они были высокие и сильные мужи, мудрые и красивые. Ангантюр был похож нравом на своего отца и хотел добра всем людям. Хёвунд очень любил его, как и весь народ. Но чем больше он делал добра, тем больше зла делал Хейдрек. Хервёр очень любила его. Воспитателя Хейдрека звали Гицур.

И один раз, когда Хёвунд устроил пир, в его королевство пригласили всех хёвдингов, кроме Хейдрека. Тому это не понравилось, и тем не менее он отправился в путь, сказав, что сделает им что-нибудь плохое. И когда он пришёл в палату, Ангантюр встал ему навстречу и попросил его сесть возле него. Хейдрек был невесел и вечером долго сидел за питьём. А когда Ангантюр, его брат, вышел вон, Хейдрек заговорил с людьми, которые были рядом с ним, и он так повёл свою речь, что они поссорились, и каждый сказал другому что-то злое. Тогда Ангантюр вернулся и попросил их замолчать. Во второй раз, когда Ангантюр вышел, Хейдрек напомнил им то, что они говорили, и случилось так, что один ударил второго кулаком. Тогда Ангантюр подошёл и попросил их помириться до утра. В третий раз, когда Ангантюр ушёл прочь, Хейдрек спросил того, кого ударили, не посмеет ли он отомстить за себя. Он так повёл свои увещевания, что ударенный вскочил и убил своего соседа, и тогда пришёл Ангантюр. Узнав об этом, Хёвунд приказал Хейдреку удалиться и на этот раз больше не творить зла.

Потом Хейдрек и Ангантюр, его брат, вышли на двор и там расстались. Немного отойдя от города, Хейдрек подумал, что причинил слишком мало вреда, вернулся к палате, поднял большой камень и бросил в ту сторону, где он слышал каких-то людей, разговаривавших в темноте. Он заметил, что не промахнулся, пошёл туда, нашёл мёртвеца и узнал своего брата Ангантюра.

Тогда Хейдрек отправился в палату к отцу и рассказал ему об этом. Хёвунд сказал, чтобы он убирался прочь и никогда больше не показывался ему на глаза, и что он более всего заслуживает того, чтобы быть убитым или повешенным. Тогда королева Хервёр сказала, что Хейдрек поступил плохо, но месть будет слишком велика, если он никогда не придёт в государство своего отца и неимущим отправится прочь. Однако слово Хёвунда так почиталось, что исполнилось то, что он присудил, и никто не был настолько дерзок, чтобы осмелиться перечить ему или просить помилования для Хейдрека. Тогда королева попросила Хёвунда дать сыну на прощание какой-нибудь мудрый совет.

Хёвунд сказал, что, наверное, даст ему несколько советов, и добавил, что думает, что они не пойдут ему на пользу.

— Но всё же, раз ты просишь об этом, королева, то первый мой ему совет, чтобы он никогда не помогал человеку, убившему своего хозяина. Второй мой совет — чтобы он никогда не отпускал человека, убившего своего товарища; в-третьих, чтобы он не позволял своей жене часто навещать своих родичей, хотя бы она и просила об этом; в-четвёртых, чтобы он не оставался допоздна у своей наложницы; в-пятых, чтобы он не ехал верхом на своём лучшем коне, если ему будет нужно очень спешить; в-шестых, чтобы он никогда не воспитывал ребёнка более знатного человека, чем он сам. Но мне кажется, что скорее всего ты не последуешь этому.

Хейдрек ответил, что отец советовал со злым сердцем и что он не обязан следовать его советам.

Тогда Хейдрек вышел вон из палаты. Его мать встала, вышла с ним, проводила его за ограду и сказала:

— Так теперь для тебя обстоит дело, мой сын, что ты не должен и помышлять вернуться, ибо тогда я мало чем смогу помочь тебе. Вот марка золота и меч, который я дарю тебе, он называется Тюрвинг и принадлежал Ангантюру Берсерку, отцу твоей матери. Нет такого невежественного человека, который не слышал бы о нём. И если ты придёшь туда, где люди будут обмениваться ударами, пусть тебе вспомнится, как Тюрвинг часто приносил победу.

Она пожелала ему доброго пути, и затем они расстались.
 

6. Хейдрек поселяется в Рейдготаланде

Проделав недолгий путь, Хейдрек встретил каких-то людей, и один из них был связан. Они расспросили друг друга о новостях, и Хейдрек поинтересовался, что совершил этот человек, раз с ним так обошлись. Они ответили, что он предал своего хозяина. Хейдрек спросил, не хотят ли они получить за него деньги, и они согласились. Он отдал им полмарки золота, а они освободили связанного.

Тот предложил Хейдреку свою службу, но он сказал:

— Отчего ты будешь верен мне, незнакомому человеку, ты, предавший своего хозяина? Поди прочь от меня.

Вскоре Хейдрек снова встретил каких-то людей, и один из них был связан. Хейдрек спросил, что плохого тот сделал. Они ответили, что он убил своего товарища. Хейдрек спросил, не хотели бы они денег за него. Они согласились. Он отдал им другую половину марки золота. Освобождённый предложил Хейдреку свою службу, но он отказался.

Затем Хейдрек преодолел большой путь и пришёл в место, которое называлось Рейдготаланд. Там правил конунг, очень старый, которого звали Харальдом и у которого во власти было большое государство. У него не было сыновей. Но его государство уменьшилось, так как против него вышли какие-то ярлы с войском, он же бился с ними и постоянно терпел поражение. Но теперь они помирились на таких условиях, что конунг платил им дань каждый двенадцатый месяц. Хейдрек остановился там и зазимовал у конунга.

Однажды случилось так, что к конунгу прибыло много движимого имущества. Хейдрек спросил, было ли это данью для конунга.

Конунг сказал, что это значит другое:

— Я заплачу эти деньги как дань.

Хейдрек сказал, что это непристойно, когда конунг, у которого такое большое государство, платит дань плохим ярлам; более разумным решением было бы держать битву против них. Конунг ответил, что он пытался, но потерпел поражение.

Хейдрек сказал:

— Лучше всего я мог бы отплатить вам за ваш хороший приём, став предводителем этого похода, и я полагаю, что будь у меня войска, я бы долго не раздумывал, биться ли мне в одиночку даже с более достойными людьми, чем эти.

Конунг сказал:

— Я дам тебе войска, если ты хочешь биться с ярлом, и пусть тебе сопутствует удача, если твой поход пройдёт хорошо; но скорее можно ожидать, что ты будешь винить себя за то, что говоришь так самонадеянно.

После этого конунг велел собрать большую армию, и она была снаряжена к походу. Хейдрек стал предводителем этого войска. Они выступили против ярлов, и начали разорять и грабить, как только пришли в их государство. Узнав об этом, ярлы вышли им навстречу с огромной армией, и когда они встретились, произошла великая битва. Хейдрек находился тогда в головном отряде и в правой руке держал Тюрвинг, а против этого меча ничто не могло выстоять, ни шлем, ни кольчуга, и убил он всех, кто был поблизости. Тогда вырвался он из строя и рубил по обе стороны, и так далеко углубился во вражеские ряды, что убил обоих ярлов. После этого некоторые люди бежали, но большая часть была убита. Хейдрек прошёл по всему тому государству и наложил на земли дань для конунга Харальда, как было раньше, и на этом вернулся домой с огромным количеством денег и великой победой. Конунг Харальд встретил его с большими почестями и предложил ему жить с ним и иметь столько власти, сколько он сам попросит.

Тогда посватал Хейдрек дочь конунга Харальда, которую звали Хельга, и её выдали за него замуж. Хейдрек взял в управление половину государства конунга Харальда. У Хейдрека с женой родился сын. Его назвали Ангантюром. У конунга Харальда в старости тоже родился сын, но он не называется.
 

7. Хейдрек получает всё государство

В то время настал такой большой голод в Рейдготаланде, что он, казалось, обезлюдеет. Тогда были выбраны прорицатели и брошены гадательные дощечки, и стало известно, что урожай придёт в Рейдготаланд не раньше, чем будет принесён в жертву самый высокородный в стране мальчик. Конунг Харальд сказал, что самый высокородный сын Хейдрека, а Хейдрек сказал, что самый высокородный сын конунга Харальда. Решить же это можно было только отправившись туда, где все суждения были верными, к конунгу Хёвунду. В этот поход первым был избран Хейдрек, и с ним многие другие знаменитые мужи. Когда Хейдрек пришёл к своему отцу, его радушно приняли. Он рассказал отцу всё о своём деле и попросил его суждения. А Хёвунд сказал, что в этой стране самый знатный сын Хейдрека.

Хейдрек сказал:

— Мне кажется, ты приговариваешь моего сына к смерти. Но что ты присудишь мне за потерю сына?

Конунг Хёвунд ответил:

— Попроси, чтобы каждый четвёртый человек, который будет присутствовать на жертвоприношении, перешёл под твою власть, или ты не позволишь жертвовать своего сына. Мне не нужно учить тебя, что делать дальше.

Когда Хейдрек пришёл домой в Рейдготаланд, был созван тинг. Хейдрек начал речь так:

— По решению конунга Хёвунда, моего отца, мой сын — самый достойный в этой стране, и он выбирается для жертвоприношения. Но взамен я хочу получить в управление каждого четвёртого человека, который придёт на этот тинг, и я хочу, чтобы вы позволили мне это.

Так и было сделано. Потом выбранные перешли в войско Хейдрека. После этого он велел трубить сбор, поднял знамя и напал на конунга Харальда. Произошло там большое сражение, и конунг Харальд погиб со многими своими людьми. Хейдрек теперь подчинил себе всё государство, что было у конунга Харальда, и сделался там конунгом. Хейдрек сказал, что все люди, которые были убиты, будут уплачены вместо его сына и отдал этих погибших Одину.

Его жена так разгневалась из-за гибели своего отца, что повесилась в храме дис.

Как-то летом было так, что конунг Хейдрек пошёл со своим войском на юг в Хуналанд и бился с конунгом, которого звали Хумли. Он одержал победу, захватил там его дочь по имени Сивка и забрал её с собой. Но на другое лето конунг отослал Сивку домой. Тогда она была беременной, и этого мальчика назвали Хлёд. Он был очень красив собой, и воспитал его Хумли, отец его матери.
 

8. Об измене королевы

Как-то летом конунг Хейдрек пошёл со своим войском в Саксланд. Узнав об этом, конунг саксов пригласил его на пир и попросил взять из своих земель столько, сколько он захочет, и конунг Хейдрек принял предложение. Там увидел он его дочь, очень красивую. Хейдрек посватался к этой девушке, и её отдали за него замуж. Тогда пир продолжили, а потом он отправился домой со своей женой, взяв за ней огромные богатства. Конунг Хейдрек сделался теперь великим воином и весьма увеличил своё государство в разные стороны. Его жена часто просилась поехать к своему отцу, и он уступил ей, и с ней поехал Ангантюр, её пасынок.

Раз летом, будучи в походе, конунг Хейдрек пришёл в Саксланд в государство своего тестя. Он оставил свои корабли в какой-то скрытой бухте и высадился на берег с одним человеком. Ночью они явились в поместье конунга, пришли к светлице, в которой обычно спала его жена, и сторожа не заметили их прихода. Хейдрек вошёл в светлицу и увидел, что рядом с ней спит человек с красивыми волосами на голове. Тот человек, что был с конунгом, сказал, что отомстил бы и за меньшее.

Он ответил:

— Сейчас я не буду этого делать.

Конунг взял мальчика Ангантюра, лежавшего в другой постели, отрезал большой клок волос у человека, спавшего в объятиях его жены, забрал всё это с собой и затем пошёл к своим кораблям. Утром конунг причалил в гавани, и его вышел встречать весь народ, и был там приготовлен пир. Хейдрек велел созвать тинг, и тогда ему сообщили важную весть, что Ангантюр, его сын, внезапно умер.

Конунг Хейдрек сказал:

— Покажите мне тело.

Королева ответила, что это увеличит его горе. Однако его отвели туда. Там была свёрнутая ткань и собака внутри.

Конунг Хейдрек молвил:

— В плохую сторону изменился мой сын нынче, раз превратился он в пса.

Затем конунг велел привести на тинг мальчика, сказал, что он претерпел великую измену от королевы, всё поведал о происшествии и приказал созвать туда всех людей, которые могли явиться на тинг.

Когда пришло много народа, конунг сказал:

— Ещё не пришёл златокудрый.

Тогда ещё поискали, и в кухне нашли человека с повязкой вокруг головы. Многие удивлялись, зачем он нужен на тинге, какой-то скверный раб.

А когда тот пришёл на тинг, конунг Хейдрек сказал:

— Теперь вы можете увидеть здесь того, кого дочь конунга предпочла мне.

Тут он взял тот клок и приставил к волосам этого человека, и они совпали.

— Ты, конунг, — сказал Хейдрек, — всегда был добр к нам, и поэтому твоё государство останется в мире с нами, но на твоей дочери я не хочу больше быть женатым.

Затем Хейдрек и его сын вернулись домой в свои владения.

Как-то летом конунг Хейдрек послал людей в Гардарики, чтобы попросить сына конунга Гардов на воспитание, и захотел теперь попробовать нарушить все мудрые советы своего отца. Гонцы отправились к конунгу Гардов, передали ему послание и заверения в дружбе. Конунг Гардов сказал, что нечего и надеяться на то, что он отдаст своего сына в руки человеку, который известен многими злыми поступками.

Тогда королева сказала:

— Не говори так, государь; вы слышали, насколько он великий и победоносный человек, и более мудро благосклонно принять от него почести, иначе твоё государство не останется в мире.

Конунг ответил:

— Ты многого достигнешь в этом деле.

Мальчика передали в руки посланцам, и они отправились домой. Конунг Хейдрек хорошо принял мальчика, хорошо воспитал его и очень полюбил.

Сивка дочь Хумли снова была с конунгом, но ему посоветовали не говорить ей ничего, что следовало бы скрыть.
 

9. Хейдрек женится на дочери конунга Гардов

Одним летом конунг Гардов послал Хейдреку весть, чтобы тот принял его дружеское приглашение и прибыл на восток на праздник. Вот Хейдрек собрался со множеством людей и с ним сын конунга и Сивка. Хейдрек явился на восток в Гардарики и ждал его там знатный пир.

Однажды во время праздника конунги, и с ними много народа, пошли в лес, чтобы поохотиться с собаками и ястребами. Когда они спустили псов, все разбрелись по лесу. Тут воспитатель и воспитанник оказались наедине.

Хейдрек сказал сыну конунга:

— Выслушай моё предложение, воспитанник. Недалеко отсюда есть хутор. Иди туда и спрячься, и за это возьми кольцо. Будь готов вернуться домой, когда я пошлю за тобой.

Мальчик сказал, что не желает этого, но всё же сделал так, как просил конунг. Вечером Хейдрек вернулся домой, и был невесел, и сидел на попойке короткое время.

А когда он лёг в постель, Сивка спросила:

— Почему вы невеселы, государь? Что с вами? Вы больны? Скажите мне!

Конунг сказал:

— Трудно мне говорить об этом, потому что моя жизнь зависит от того, останется ли это сокрытым.

Она ответила, что сохранит всё в тайне, стала с ним ласковой и вела себя с любовью.

Тогда он сказал ей:

— Мы с сыном конунга стояли вдвоём у одного дерева. Тут мой воспитанник попросил яблоко, которое висело довольно высоко. Я вытащил Тюрвинг и срезал это яблоко, и это случилось прежде, чем я вспомнил, что меч заклят так, что должен убить человека, будучи извлечённым, а нас там было только двое. Затем убил я мальчика.

На следующий день на пиру королева конунга Гардов спросила Сивку, почему Хейдрек так невесел.

Она говорит:

— Тому есть причина: он убил твоего с конунгом сына, — и затем сообщила обо всём случившемся.

Королева сказала:

— Это важные вести, не позволим им распространиться.

И королева тотчас ушла прочь из палаты в большом горе.

Конунг заметил это, позвал к себе Сивку и спросил:

— О чём вы беседовали с королевой, что она так опечалилась?

— Государь, — сказала она, — свершилось великое: Хейдрек убил вашего сына и, скорее всего, нарочно. Он заслуживает смерти.

Конунг Гардов приказал схватить Хейдрека и заковать:

— Случилось так, как я и предполагал.

Но конунга Хейдрека там так полюбили, что никто не захотел этого делать. Тогда в палатах встали два человека, сказали, что это их не волнует, и заковали его в цепи. А именно этих двоих Хейдрек избавил некогда от смерти. Тем временем Хейдрек тайно послал людей за сыном конунга. Конунг Гардов велел трубить сбор своему войску и сказал, что хочет повесить Хейдрека на виселице. И тут сын конунга прибежал к своему отцу и попросил его отказаться от такого бесчестного поступка — убить знаменитейшего из людей и его воспитателя.

Тут Хейдрека освободили, и он сразу собрался домой. Тогда сказала королева:

— Государь, не отпускайте Хейдрека прочь, не помирившись с ним. От этого не будет пользы твоему государству. Лучше предложи ему золото или серебро.

Конунг так и сделал, велел принести много денег конунгу Хейдреку и сказал, что хочет подарить их ему и продолжить дружить с ним.

Хейдрек говорит:

— Нет у меня недостатка в деньгах.

Конунг Гардов рассказал об этом королеве. Она сказала:

— Тогда предложи ему власть, большие владения и множество людей.

Конунг так и сделал. Конунг Хейдрек ответил:

— Более чем достаточно у меня и людей.

Конунг Гардов опять рассказал всё королеве. Она сказала:

— Тогда предложи ему то, что он примет — свою дочь.

Конунг заметил:

— Я думал, что со мной такого не случится, но всё же пусть будет по-твоему.

Тогда отправился конунг Гардов к конунгу Хейдреку и сказал:

— Больше, чем если бы мы расстались без примирения, хочу я, чтобы ты женился на моей дочери с таким большим приданым, какое выберешь сам.

Теперь Хейдрек с радостью принял предложение, и дочь конунга Гардов отправилась вместе с ним. Прибыв домой, конунг Хейдрек захотел увезти Сивку прочь и взял своего лучшего коня, и было это поздно вечером. Они подъехали к какой-то реке. Тут она стала такой тяжёлой, что конь околел, но конунг пошёл дальше пешком. Ему нужно было перенести её через реку. Тогда ему не осталось ничего иного, как сбросить её со своего плеча. Её хребет переломился, и он расстался с ней на том, что её мёртвую унесло по течению (11).

Конунг Хейдрек велел готовиться к великому пиру и вступил в брак с дочерью конунга Гардов. Их дочь звали Хервёр. Она была дева-воительница и воспитывалась в Англии у ярла Фродмара.

Теперь конунг Хейдрек успокоился и сделался великим хёвдингом и мудрецом по уму. Он велел откормить большого кабана. Тот был огромный, как самые крупные старые быки, и такой красивый, что каждая щетинка казалась золотой. Конунг положил одну руку кабану на голову, а другую на щетину и поклялся, что сколько бы зла человек ни причинил ему, он будет подвергнут правосудию его мудрецов, а эти двенадцать должны были ухаживать за кабаном. Или же он должен будет загадать загадки, которые конунг не сможет разгадать. Конунг Хейдрек теперь тоже стал всеми очень любим.
 

10. Загадки Гестумблинди

Одного могущественного человека звали Гестумблинди, он был большой недруг конунга Хейдрека. Конунг послал ему сообщение, чтобы тот отправился к нему для примирения, если хочет сохранить жизнь. Гестумблинди не был великим мудрецом, считал себя неспособным обменяться речами с конунгом и знал, что тяжело полагаться на суд мудрецов, ибо обвинений будет достаточно. Тогда Гестумблинди решил, что он принесёт жертвы Одину в помощь себе, попросит его рассмотреть своё дело и пообещает ему большие дары.

Поздно вечером в дверь постучали, Гестумблинди подошёл и увидел, что явился некий человек. Он спросил у него имя, а тот назвался Гестумблинди и сказал, что они должны поменяться одеждой, так они и сделали. Затем бонд ушёл прочь и спрятался, а пришелец вошёл, и все приняли его за Гестумблинди, и так прошла ночь.

На следующий день этот Гестумблинди отправился на встречу с конунгом. Он хорошо поприветствовал его. Конунг промолчал.

— Государь, — сказал он, — потому пришёл я сюда, что хочу с Вами помириться.

Тогда конунг спросил:

— Хочешь подвергнуться суду моих мудрецов?

Он сказал:

— Нет ли других способов выкупа?

Конунг ответил:

— Будет их больше, если ты можешь предложить загадки.

Гестумблинди сказал:

— Мало я к этому способен, даже если другой выбор кажется трудным.

— Ты всё-таки хочешь, — спросил конунг, — подвергнуться суду моих мудрецов?

— Лучше я выберу, — сказал он, — загадывать загадки.

— Это правильно и вполне подойдёт, — сказал конунг.

Тогда сказал Гестумблинди:

Иметь хочу то,
что имел вчера,
узнай, что это:
людей ломатель,
словам мешатель
и слов зачинатель.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

Конунг говорит:

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Принесите ему пиво. У многих оно сокрушает ум, и многие становятся слишком болтливыми, когда подносят пиво, а у некоторых заплетаются языки, так что они не могут вымолвить ни слова.

Тогда сказал Гестумблинди:

Из дому я шёл,
из дому я путь держал,
видел я на дороге дороги;
была дорога внизу,
и дорога вверху,
и дорога по сторонам.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Ты шёл по мосту через реку, и под тобой была речная дорога, а птицы летели над твоей головой и рядом с тобой с двух сторон, и это была их дорога.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за напиток
пил я вчера,
не вино, не вода,
не пиво и не еда,
и шёл я оттуда,
утолив жажду?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Ты лежал в тени, когда на траву выпала роса, и так остудил свои губы и утолил свою жажду.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто такой звонкий,
идёт дорогами твёрдыми
и шёл ими прежде,
очень крепко целует,
имеет два рта,
и лишь по золоту ходит?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это молот, который используют для ковки золота; он громко вскрикивает, когда попадает по твёрдой наковальне, и это его дорога.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за чудо
видел я снаружи
пред дверью Деллинга:
двое неживых
бездыханных
ран чеснок варили?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это кузнечные меха; в них нет никакого ветра, если их не надуют, и они мертвы, как любая вещь, но с ними можно выковать меч, как и ещё что-то.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за чудо
видел я снаружи
пред дверью Деллинга:
восемь ног,
а глаза четыре,
и колени выше живота?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это паук.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за чудо
видел я снаружи
пред дверью Деллинга:
головой показывает
на путь в Хель,
а ногами к солнцу повёрнут?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это лук. Его голова крепко сидит в земле, и он ветвится, когда растёт.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за чудо
видел я снаружи
пред дверью Деллинга:
рога твёрже,
ворона чернее,
щита белее,
рукояти прямее?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

Хейдрек сказал:

— Теперь загадки становятся проще, Гестумблинди, зачем дальше над ними сидеть? Это обсидиан, и на него посветил солнечный луч.

Тогда сказал Гестумблинди:

Несли невесты
светловолосые
две рабыни
пиво в светлицу;
ни руками скрученное,
ни молотком сколоченное,
но вне острова высился
тот, кто сделал его.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это самки лебедя идут в своё гнездо и несут яйца; яичная скорлупа не руками сделана, не молотком сколочена, а высящийся вне острова — это лебедь, от которого они отложили яйца.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за хозяйки
на высокой горе:
рожает от женщины женщина,
пока не родится отпрыск,
и нет у этих жён мужей?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это два дягиля и побег дягиля между ними (12).

Тогда сказал Гестумблинди:

Я видел, едут
земли обитатели,
змей сидел на мертвеце;
слепой скакал на слепом
к дороге прибоя (13),
конь был бездыханный.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Ты нашёл мёртвого коня на льдине и мёртвую змею на этом коне, и всех вместе их несло по реке.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто эти мужи,
что прибывают на тинг
мирные совместно;
людей своих шлют
они через страны,
чтоб в дому поселить?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это Итрек и Андад (14), которые сидят и играют в тавлеи.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за невесты,
что со своим господином
безоружным бьются;
те, что смуглей —
весь день защищают,
те, что красивей — наступают?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это хнеттавль (15); тёмные защищают короля, а белые нападают.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто сей одинокий,
что спит в яме пепла,
сотворённый из камня;
нет ни отца, ни матери
у сиять желающего,
там он жизнь проведёт?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это огонь, скрытый в очаге, он загорается от кремня.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто сей великий,
что парит над землёй,
глотает он воду и дерево;
ветра он боится,
но не людей,
и к солнцу враждебен?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это туман; он парит над землёй, и из-за него ничего не видно, и нет солнца, но он уходит, когда подует ветер.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за зверь,
что скот людской убивает,
и окружён снаружи железом:
имеет восемь рогов,
а головы не имеет,
и следуют ему весьма многие?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это медвежонок (16) в хнеттавль.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за зверь,
что защищает данов,
кровавую несёт спину,
но людей спасает,
копья встречает,
даёт жизнь кому-то,
тело укладывает
у ладони человека?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это щит; он часто становится окровавленным в битвах и хорошо бережёт людей, которые опытны со щитом.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за подруги,
что парят над землёй,
удивляя отца?
Белый щит
они несут зимой,
а чёрный летом.

— Это куропатки; они белые зимой, и чёрные летом.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто эти благородные девы,
что идут скорбящие,
удивляя отца?
Многим мужам
они вред причинили
и проведут так всю жизнь.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это невесты Хлера (17), как их называют.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за девы,
что ходят многие вместе,
удивляя отца:
светлые волосы
у них, белые уборы,
и нет у этих жён мужей?

— Это зыби, как их называют.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за вдовы,
что ходят многие вместе,
удивляя отца?
Редко ласковы
они к войску мужей
и на ветру должны бодрствовать?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это вдовы Эгира, так называются волны.

Тогда сказал Гестумблинди:

Очень давно
выросла носатая гусыня,
собрала она, детолюбивая,
лес для дома;
защищали её
мечи соломы,
а лежала питья
лава шумная сверху.

— Это утка построила своё гнездо между челюстей быка, и сверху лежал череп.

Тогда сказал Гестумблинди:

Кто этот великий,
что решает многое,
к Хель повёрнут наполовину;
людей спасает,
землю повреждает,
коль имеет надёжного друга?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это якорь с добрым канатом; если его лапа во дне, это помогает.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за невесты,
что ходят в пенных шхерах
и по фьорду путешествуют;
жёсткое ложе у тех
женщин в белых уборах,
и мало играют в затишье.

— Это волны, их ложе — скалы и камни, а в тихую погоду их становится мало.

Тогда сказал Гестумблинди:

Видел я летом
на закате,
добра пожелал я
весьма весёлым,
пили ярлы
молча пиво,
пивная бочка,
крича, стояла.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Там поросята сосали свинью, а она визжала от этого.

Тогда сказал Гестумблинди:

Что за чудо,
я видел снаружи
пред дверью Деллинга?
Десять языков,
двадцать глаз,
сорок ног,
снаружи ходит это существо.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

Тогда конунг сказал:

— Если ты — тот Гестумблинди, о котором я думал, то ты мудрее, чем я предполагал. А сейчас ты говоришь о свинье снаружи на дворе.

Конунг велел убить свинью, и в ней было девять поросят, как и сказал Гестумблинди. Тут конунг заподозрил, кто этот человек.

Тогда сказал Гестумблинди:

Четыре висят,
четыре идут,
два показывают путь,
два защищают от псов,
один болтается сзади
и всегда весьма грязный.
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Хороша твоя загадка, Гестумблинди, отгадана она. Это корова.

Тогда сказал Гестумблинди:

Сидел я на парусе,
видел я, мертвецы
кровавую плоть несут
в кору дерева.

— Ты сидел там на стене и видел сокола, несущего в скалы гагу (18).

Тогда сказал Гестумблинди:

Что это за двое,
у которых десять ног,
три глаза
и один хвост?
Конунг Хейдрек,
думай над загадкой.

— Это Один скачет на Слейпнире.

Тогда Гестумблинди сказал:

Скажи последнее,
если ты мудрее всех конунгов:
что сказал Один
Бальдру на ухо,
прежде чем на костёр его подняли?

Конунг Хейдрек говорит:

— Об этом знаешь только ты, мерзкая тварь!

И тогда Хейдрек замахнулся Тюрвингом и рубанул по нему. Но Один обернулся соколом и полетел прочь. А конунг ударил его вслед и отсёк сзади хвостовое оперение, и поэтому сокол с тех пор такой короткохвостый.

Тогда Один сказал:

— За то, что ты, конунг Хейдрек, посягнул на меня и хотел убить невиновного, тебя погубят наихудшие рабы.

После этого они расстались.
 

11. Об убийстве Хейдрека и требованиях Хлёда

Говорят, что у конунга Хейдрека имелись какие-то рабы, которых он захватил в походе на западе. Их было всего девять. Они происходили из высоких родов и ненавидели свою неволю. Одной ночью, когда конунг Хейдрек лежал в своей спальне и рядом с ним было несколько человек, эти рабы взяли себе оружие, отправились к комнате конунга и убили сперва наружную стражу. Затем они подошли, взломали комнату и убили конунга Хейдрека и всех, кто находился внутри. Они взяли меч Тюрвинг и все богатства, что там были, и унесли с собой, и поначалу никто не знал, кто это сделал и кому следует мстить.

Тогда Ангантюр, сын конунга Хейдрека, велел созвать тинг, и на этом тинге он был объявлен конунгом над всем государством, которым владел конунг Хейдрек. На том же тинге он дал торжественное обещание, что не сядет на трон своего отца, пока не отомстит за него.

Вскоре после тинга Ангантюр отправился один прочь и странствовал повсюду в поисках этих людей. Однажды вечером он спустился к морю у реки, которая называлась Могильная Река. Там он увидел трёх людей в рыбачьей лодке, и затем — как один из них вытащил рыбу и крикнул, чтобы второй подал ему тесак обезглавить её. Тот же ответил, что не может без него обойтись.

Первый из них сказал:

— Возьми меч из-под передней доски и подай мне, — а тот взял его, вытащил из ножен и отрезал рыбе голову. Тогда он сказал вису:

Заплатила щука
из Реки Могильной,
за убийство Хейдрека
под горами Харвади.

Ангантюр сразу узнал Тюрвинг. Ушёл он тогда в лес и находился там, пока не стемнело. Рыбаки же поплыли на вёслах к суше, пошли к палатке, что у них была, и улеглись спать. А около полуночи Ангантюр явился туда, повалил палатку и убил всех девятерых рабов, меч же Тюрвинг забрал, и это был знак того, что он отомстил за своего отца. Затем Ангантюр вернулся домой.

Вскоре Ангантюр велел устроить большой пир в Данпарстадире (19) на хуторе, который назывался Археймар, дабы почтить память своего отца. Тогда странами правили такие конунги, как здесь говорится:

Издавна Хумли
гуннами правил,
Гицур — гаутами,
готами — Ангантюр,
Вальдар — данами,
а валами — Кьяр,
Альрек Храбрый —
английским народом.

Хлёд, сын конунга Хейдрека, воспитывался у конунга Хумли, отца своей матери, и был очень красивым и мужественным. А в те времена существовала древняя поговорка, что мужчина рождается с оружием или с лошадьми. Имелось же в виду вот что: так говорилось об оружии, которое делали в то время, когда рождался мужчина, и о животных, овцах, коровах или лошадях, ежели они рождались тогда же. Всё это из уважения дарили знатным людям, как здесь говорится о Хлёде сыне Хейдрека:

Там Хлёд был рождён
в гуннов стране
с ножом и мечом,
в длинной кольчуге,
в шлеме украшенном,
с острым клинком,
с конём послушным
в священном лесу.

Хлёд узнал о гибели своего отца и о том, что Ангантюр, его брат, был провозглашён конунгом над всем государством, которым владел их отец. Тогда конунг Хумли и Хлёд решили, что он поедет потребовать наследства у своего брата Ангантюра, сначала добрыми словами, как здесь говорится:

Хлёд поехал с востока,
наследник Хейдрека,
пришёл ко двору,
где готы живут,
в Археймар,
наследства просить.
Справлял Ангантюр там
тризну по Хейдреку.

Вот Хлёд пришёл в Археймар с большим войском, как здесь говорится:

Мужа он встретил
пред залом высоким,
и опоздавшему
так сказал он:
«Внутрь ты войди,
в палаты высокие,
попроси Ангантюра
со мной побеседовать».

Тот вошёл, стал перед столом конунга Ангантюра, хорошо приветствовал его и затем сказал:

Здесь Хлёд пришёл,
наследник Хейдрека,
юный твой брат,
муж великий,
воинственный,
верхом на коне,
хочет, правитель,
с тобой побеседовать.

Услышав это, конунг бросил нож на стол, вскочил из-за стола, накинул на себя кольчугу и в одну руку взял белый щит, а в другую — меч Тюрвинг. Тогда в палатах поднялся большой шум, как говорится здесь:

Шум был в обители,
все к вождям подскочили,
каждый слышать хотел,
что сказал Хлёд,
и какой Ангантюр
ответ ему даст.

Тогда Ангантюр сказал:

— Добро пожаловать, брат Хлёд! Садись с нами за пир, и выпьем сперва, как то подобает, мёду в память о нашем отце и за славу всех нас со всем нашим уважением.

Хлёд ответил:

— Мы приехали сюда не за тем, чтобы набивать свои животы.

Ещё Хлёд сказал:

Хочу иметь половину
всего, что Хейдрек имел,
шил с остриями,
также сокровищ,
коров и телят,
жерновов шумящих;
рабынь и рабов
и их потомства.

Знаменитую рощу,
что Мюрквид зовётся,
могилу священную
на дороге народа;
камень прославленный
на береге Данпа,
половину доспехов,
что Хейдрек имел,
земель и людей
и светлых колец.

Тогда Ангантюр говорит:

— Не по закону ты пришёл в эту страну, и несправедливо ты предлагаешь.

Ангантюр сказал:

Скорей треснет, брат,
щит белый блестящий,
и холодные копья
сойдутся с другими,
и много мужей
в траву опустится,
чем я тебе, Хумлунг,
отдам половину
иль Тюрвинг делить
надвое стану.

И ещё сказал Ангантюр:

Я тебе предложу
блестящие копья,
денег, сокровищ,
каких пожелаешь;
дюжину сотен дам людей,
дюжину сотен дам коней,
дюжину сотен дам слуг,
что щит понесут.

Человека я каждого
одарю щедро,
лучше того,
что имел он прежде;
подарю я деву
каждому мужу,
ожерелья девам
застегну на шеях.

Я тебя сидящего
серебром покрою,
а тебя идущего
осыплю золотом,
так что покатятся
в стороны кольца;
треть готов народа,
дам, чтоб ты правил сам.
 

12. Сбор войска Хлёда и Хумли

Гицур Грютингалиди, воспитатель конунга Хейдрека, был тогда с конунгом Ангантюром и был уже очень стар. Когда он услышал предложение Ангантюра, ему показалось, что тот слишком много отдаёт, и он сказал:

Этого довольно
рабыни ребёнку,
ребёнку рабыни,
пусть рождён от конунга;
этот ублюдок
сидел на кургане,
покуда вождь
наследство делил.

Хлёд очень рассердился на то, что его назвали ребёнком рабыни и ублюдком, если он примет предложение брата. Он тотчас поехал прочь со всеми своими людьми, пока не прибыл домой в Хуналанд к конунгу Хумли, своему родичу. Он рассказал ему, что Ангантюр, его брат, не поделился с ним поровну.

Хумли расспросил подробно об их беседе. Он очень рассердился на то, что Хлёд, сын его дочери, был назван сыном рабыни, и сказал так:

Останемся на зиму,
поживём счастливо,
выпьем, обсудим
ценный напиток;
научим гуннов
готовить оружие,
которое храбро
вперёд понесём.

И ещё сказал он:

Хорошо тебе, Хлёд,
подготовим войско,
и превосходно
полки послужат
с толпою двенадцатилетних,
с жеребцами двухлетними,
так будет гуннов
армия собрана.

Той зимой Хумли и Хлёд оставались дома. Весной они собрали столь большое войско, что в Хуналанде не осталось боеспособных людей. Пришли все мужчины от двенадцати лет и старше, которые могли воевать с оружием, и все их лошади были двух лет и старше. У них стало такое великое множество людей, что можно было бы исчислять тысячами, а в полку было не меньше тысячи. А над каждой тысячей был поставлен хёвдинг, а над каждым полком — знамя, а в каждом полку было пять тысяч, в каждой из которых было тринадцать сотен, а в каждой сотне — четыре по четыре десятка, а таких полков было тридцать три (20).

Когда это войско собралось, они поехали лесом, который называется Мюрквид и который разделяет Хуналанд и Готаланд. А когда они вышли из леса, за ним находились большие жилища и ровные поля, и в полях стояла красивая крепость. Там правила Хервёр, сестра конунга Ангантюра, и Ормар, её воспитатель; им было поручено здесь оборонять страну от армии гуннов, и с ними было большое войско.
 

13. Гибель Хервёр и сбор войска Ангантюра

Однажды утром на восходе солнца Хервёр стояла на башне над воротами крепости. Она увидела на юге у леса такое большое облако пыли, что солнце надолго скрылось. Затем она заметила под облаками пыли блеск, словно она смотрела на золото: красивые окованные золотом щиты, позолоченные шлемы и белые кольчуги. Тогда она поняла, что это войско гуннов и что их великое множество.

Хервёр поспешно спустилась, позвала трубача и приказала трубить ратный сбор. И затем Хервёр сказала:

— Возьмите оружие и готовьтесь к бою, а ты, Ормар, скачи гуннам навстречу и пригласи их на битву перед южными воротами крепости.

Ормар сказал:

Конечно, я поскачу
и щит понесу,
с готским народом
буду я биться.

Тогда Ормар выехал из крепости навстречу войскам. Он громко закричал и попросил их ехать к крепости:

— И там, на поле перед южными городскими воротами я вызываю вас на битву; там тот, кто придёт раньше, подождёт другого.

Затем Ормар поехал назад в крепость, и Хервёр со всем войском была уже полностью готова. Они выехали из крепости навстречу гуннам, и началась там великая битва. Но так как у гуннов армия была гораздо больше, войско Хервёр начало нести потери, и в конце концов Хервёр пала, и вокруг неё много людей. Когда Ормар увидел её гибель, он и все, кто остался жив, бежали. День и ночь Ормар скакал так быстро, как только мог, к конунгу Ангантюру в Археймар. Гунны же начали грабить и жечь по всей стране.

Представ перед конунгом Ангантюром, Ормар сказал:

С юга пришёл я
сказать эти речи:
лес весь сожжён
и Мюрквида пустошь,
вся страна готов
залита кровью.

И ещё сказал он:

Знаю, сестра твоя,
Хейдрека дева,
наземь пала.
Гунны убили
её и с нею
великое множество
ваших подданных.

Легче ей было
в битву идти,
чем на свадьбе сидеть
иль беседовать с суженым.

Услышав это, конунг Ангантюр сжал губы и долго ничего не говорил. Наконец, он сказал так:

Не по-братски с тобой
обошлись, сестра славная.

И потом он окинул взором дружину, и было у него немного людей. Тогда он сказал:

Очень было нас много,
когда мы мёд пили,
нынче нас меньше,
когда нужда более.

Человека не вижу
в войске своём,
даже пусть попрошу,
заплачу пусть кольцами,
чтобы вперёд поскакал,
чтобы щит понёс,
чтобы гуннов
сыскал он воинство.

Гицур Старый сказал:

Не потребую
я у тебя ни эйрира,
ни дорогого
звенящего золота;
всё же я поскачу
и щит понесу,
гуннов народу
посох войны вручу.

Существовал закон конунга Хейдрека, что если в стране было войско, а конунг этой страны отметит ветками орешника поле и назначит место сражения, то викинги не должны были воевать до того, как пройдёт эта битва. Гицур надел хорошие доспехи и вскочил на своего коня, словно был молод. Он сказал конунгу:

Куда мне гуннов
на битву позвать?

Ангантюр сказал:

К Дюльгье зови
и на Дунхейд,
и ко всем
горам Яссара;
там часто готы
сраженье вели
и блестящих побед
добивались, славные.

Тут Гицур ускакал прочь и ехал, пока не добрался до войска гуннов. Он подъехал не ближе, чем мог с ними говорить. Тогда он крикнул громким голосом и сказал:

В панике ваши полки,
обречён ваш вождь,
высятся ваши стяги,
зол на вас Один.

И ещё:

К Дюльгье зову вас,
зову на Дунхейд
на битву под
горами Яссара;
тела ваши лягут
на каждой отаве,
направь, Один, копья,
как я накажу.

Услышав слова Гицура, Хлёд сказал:

Схватите Гицура
Грютингалиди,
слугу Ангантюра,
из Археймара!

Конунг Хумли сказал:

Не будем мы
посланцев губить,
тех, кто один
путешествует.

Гицур сказал:

— Не испугают нас ни гунны, ни ваши рогатые луки.

Тогда Гицур пришпорил своего коня, поскакал к конунгу Ангантюру, предстал перед ним и хорошо поприветствовал его. Конунг спросил, нашёл ли он вражеских вождей.

Гицур сказал:

— Я говорил с ними, и я вызвал их на поле битвы на Дунхейд в долинах Дюльгьи.

Ангантюр спросил, как велико у гуннов войско.

Гицур сказал:

— Их великое множество:

Шесть всего
полков мужей,
в каждом полку
пять тысяч,
в каждой тысяче
тринадцать сотен,
в каждой сотне
вчетверо больше людей.

Услышав о войске гуннов, Ангантюр разослал во все стороны гонцов и призвал к себе всех, кто хотел оказать ему помощь и кто мог владеть оружием. Затем он отправился на Дунхейд со своими людьми, и это было огромное войско. Навстречу ему вышло войско гуннов, и было у них людей в два раза больше.
 

14. Битва на Дунхейде

На другой день они начали битву и сражались весь этот день и вечером отправились в свой лагерь. Они бились так восемь дней, и предводители были ещё целы, хотя никто не знал, сколько народу погибло. Но денно и нощно со всех сторон к Ангантюру прибывали люди, и получилось так, что у него было не меньше людей, чем вначале. Теперь битва стала ещё упорнее. Гунны были очень стремительны и видели свою участь: надежда на жизнь была только, если они победят, и напрасно было бы просить у готов пощады. Готы защищали свою свободу и родину от гуннов и потому стояли непоколебимо, подбадривая друг друга. На исходе дня готы так бешено атаковали, что ряды гуннов поддались. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов в передние ряды с Тюрвингом в руке и стал рубить людей и коней. Тут ограда щитов перед конунгами гуннов распалась, и братья обменялись ударами. Хлёд и конунг Хумли пали, гунны обратились в бегство, а готы убивали их и положили столь многих, что реки запрудились и вышли из берегов, а долины были заполнены мёртвыми конями, людьми и кровью.

Тогда конунг Ангантюр пошёл посмотреть на павших и нашёл своего брата Хлёда. Он сказал:

Предлагал тебе, брат, я
неделёные ткани,
сокровища, деньги,
сколь ты пожелал бы;
теперь нет у тебя
в расплату за битву
ни светлых колец,
ни клочка земли.

И ещё:

Прокляты мы, брат,
убийцей твоим я стал,
то всегда будут помнить,
зол норн приговор.
 

15. О родах конунгов данов и свеев

Ангантюр долго был конунгом в Рейдготаланде. Он был могучий и великий воин, и от него произошли рода конунгов. Его сыном был Хейдрек Волчья Шкура, который потом долго был конунгом в Рейдготаланде. У него имелась дочь, которую звали Хильд. Она была матерью Хальвдана Смелого, отца Ивара Широкие Объятья.

Ивар Широкие Объятья пришёл со своим войском в Свейское государство, как рассказывается в королевских сагах. Конунг Ингьяльд Коварный испугался его войска и сжёг себя в доме со всей своей дружиной на хуторе, который называется Рэнинг. Тогда Ивар Широкие Объятья подчинил себе всё Свейское государство. Он завоевал также Данию и Курланд, Саксланд и Эйстланд и все восточные страны до Гардарики. Также он правил Западным Саксландом и завоевал часть Англии, которая называется Нордумбраланд. Ивар подчинил себе всю Данию, затем поставил там конунгом Вальдара и отдал ему в жёны свою дочь Альвхильд (21). Их сыновьями были Харальд Боевой Зуб и Рандвер, который погиб в Англии. А Вальдар умер в Дании; тогда Рандвер принял Датское государство и сделался там конунгом. А Харальд Боевой Зуб провозгласил себя конунгом в Гаутланде и потом подчинил себе всю ранее упомянутую державу, которой владел конунг Ивар Широкие Объятья. Конунг Рандвер взял в жёны Асу, дочь конунга Харальда Рыжебородого (22) с севера из Норвегии. Их сыном был Сигурд Кольцо. Конунг Рандвер внезапно умер, а Сигурд Кольцо принял звание конунга в Дании. Он бился с конунгом Харальдом Боевым Зубом на Бравеллире в Восточном Гаутланде, и там конунг Харальд погиб и с ним множество людей. Эта битва и та, в которой Ангантюр и его брат сражались на Дунхейде, были в древних сагах самыми прославленными и кровопролитными. Конунг Сигурд Кольцо правил Датским государством до самой смерти, а после него — конунг Рагнар Кожаные Штаны, его сын.

Сына Харальда Боевого Зуба звали Эйстейн Коварный. Он принял Швецию после своего отца и правил до тех пор, пока сыновья конунга Рагнара не убили его, как рассказывается в саге о нём. Сыновья конунга Рагнара подчинили тогда себе Швецию, а после смерти конунга Рагнара его сын Бьёрн Железный Бок взял Свейское государство, а Сигурд (23) — Датское, Хвитсерк — Аустррики, Ивар Бескостный — Англию. Сыновьями Бьёрна Железный Бок были Эйрик и Ревиль. Он был конунг-воитель и морской конунг, а конунг Эйрик правил Швецией после своего отца и жил недолго. Тогда власть принял Эйрик сын Ревиля; он был великий воин и очень могущественный конунг. Сыновьями Эйрика, сына Бьёрна, были Энунд (24) из Уппсалы и конунг Бьёрн. В это время Свейское государство снова разделилось между братьями; они приняли страну после Эйрика сына Ревиля. Конунг Бьёрн основал город, который называется у Кургана; его прозвали Бьёрн у Кургана. С ним был скальд Браги. Эйриком звали сына конунга Энунда, который принял государство после своего отца в Уппсале; он был могущественный конунг. В его дни в Норвегии пришёл к власти Харальд Прекрасноволосый, который первым из своего рода стал единовластным правителем в Норвегии. Бьёрном звали сына конунга Эйрика из Уппсалы; он принял государство после своего отца и долго правил. Сыновьями Бьёрна были Эйрик Победоносный и Олав; они получили после своего отца державу и звание конунга. Олав был отцом Стюрбьёрна Сильного. В те времена умер конунг Харальд Прекрасноволосый. Стюрбьёрн бился с конунгом Эйриком, братом своего отца, на полях Фюри, и там Стюрбьёрн погиб. Потом Эйрик правил Свейским государством до самой смерти. Он женился на Сигрид Гордой. Их сына звали Олавом, он был провозглашён конунгом в Швеции после конунга Эйрика. Он был тогда ребёнком, и шведы носили его за собой; поэтому его прозвали Конунгом в Пелёнках, а позднее — Олавом Шведским. Он был могущественен и долго был конунгом. Он первым из свейских конунгов принял христианство, и в его дни Швеция была названа христианской. Энундом звали сына конунга Олава Шведского, который принял звание конунга после него и умер от болезни. В его дни конунг Олав Святой погиб в Стикластадире. Второго сына Олава Шведского, который принял звание конунга после своего брата, звали Эймундом (25). В его дни шведы плохо придерживались христианства. Эймунд был конунгом недолго.
 

16. О конунге Инги сыне Стейнкеля

Одного могущественного и высокородного человека в Свейском государстве звали Стейнкель. Его мать звали Астрид, дочь Ньяля, сына Финна Косого из Халогаланда, а его отцом был Рёгнвальд Старый. Сначала Стейнкель был ярлом в Швеции, а после смерти конунга Эймунда шведы провозгласили его конунгом. Тогда род древних конунгов по мужской линии в Швеции оборвался. Стейнкель был великий хёвдинг. Он женился на дочери конунга Эймунда. Он умер от болезни в Швеции примерно тогда, когда в Англии погиб конунг Харальд.

Инги звали сына Стейнкеля, которого шведы избрали конунгом сразу после Хакона. Инги долго был конунгом, его все любили, и он был добрым христианином. Он прекратил приносить жертвы в Швеции и попросил весь народ там креститься, но у шведов была сильна вера в языческих богов, и они придерживались древних обычаев. Конунг Инги вступил в брак с женщиной, которую звали Мэр. Брата её звали Свейн. Конунгу Инги никто так не нравился, как он, и Свейн сделался самым могущественным человеком в Швеции. Шведы посчитали, что конунг Инги нарушает древние законы страны, когда порицает их за то, что позволял Стейнкель. На каком-то тинге, где шведы были с конунгом Инги, они предложили ему выбрать одно из двух: или соблюдать древние законы, или отречься от звания конунга. Конунг Инги ответил, что не бросит ту веру, которая является правильной. Тогда шведы закричали, забросали его камнями и прогнали с тинга.

Свейн, шурин конунга, остался на тинге. Он предложил шведам совершить жертвоприношение для них, если они дадут ему звание конунга. Все согласились на это; тогда Свейн был провозглашён конунгом над всей Швецией. Затем на тинг привели лошадь, которую порубили на куски и разделали для еды, а кровью окрасили жертвенное дерево. Тогда все шведы бросили христианство, и начали приносить жертвы, а конунга Инги они прогнали прочь, и он уехал в Западный Гаутланд. Свейн Язычник был конунгом над шведами три зимы.

Конунг Инги путешествовал со своей дружиной и небольшим войском. Он поехал на восток через Смаланд в Восточный Гаутланд и затем в Швецию. Он ехал днём и ночью и неожиданно рано утром явился к Свейну. Они окружили дом, развели огонь и сожгли внутри всё войско, что там было. Тьовом звали лендрманна, который сгорел там; раньше он был дружинником Свейна. Свейн Язычник вышел и сразу был убит. Так Инги получил звание конунга над шведами, опять восстановил христианство, правил государством до самой смерти и умер от болезни.

Сына конунга Стейнкеля и брата конунга Инги звали Халльстейном. Он был конунгом вместе с конунгом Инги, своим братом. Сыновьями Халльстейна были Филипп и Инги, которые приняли звание конунга в Швеции после конунга Инги Старого. Филипп женился на Ингигерд, дочери конунга Харальда сына Сигурда; он был конунгом короткое время.


Примечания

Тюрвинг (Tyrfingr) — название меча можно примерно перевести как «Пылающий». Как объясняется в словаре Vigfusson-Cleasby, это имя произведено от слова tyrfi («смолистая ель»), потому что меч пылал как смолистое дерево. Этимология Týr («Тюр, бог войны») + fingr («палец»), по-видимому, ошибочна.

Больм — по-видимому, остров Больмсё (Bolmsö) на озере Больмен близ южной окраины возвышенности Смоланд. Однако, согласно «Саге о Хейдреке», он находился в Халогаланде.

3 В других источниках отца Свавы называют Бьяртмаром.

Аск (askr) — дословно «ясень», так же назывались предметы, сделанные из этого дерева, в том числе и небольшое парусное судно.

Агнафит — местность, где озеро Меларен встречается с Балтийским морем. В «Саге об Инглингах» она описана как лежащая «на востоке Таура и к западу от Стокксунда», а этимология названия искусственно интерпретирована как «Луг Агни», по имени погибшего там конунга.

6 В сагах известно несколько персонажей с именем Соти. Здесь может иметься в виду как Соти — спутник Ингвара Путешественника, погибший в путешествии на восток, так и викинг Соти, чьи сокровища из кургана добыл Хёрд («Сага о Хёрде и островиянах»).

7 Мать Хервёр.

Драуги — ожившие мертвецы.

Ловдунги — потомки Ловди, упоминаемого в «Языке поэзии» (Skáldskaparmál, 80), сына Хальвдана Старого и брата Будли.

10 Одно из значений древнеисландского слова hǫfundr — «судья».

11 В версии H сказано, что Сивка сама взобралась конунгу на плечи. Вместе с описанием версии R получается намёк на то, что Сивка была «ночной наездницей», т. е. ведьмой.

12 В исландском дягиль (hvönn) — женского рода.

13 Дорога прибоя — кеннинг моря.

14 Итрек — одно из имён Одина; Андад (Andaðr) — «умерший», один из великанов.

15 Хнеттавль (hnettafl) или хневатавль (hnefatafl) — древнескандинавская игра, похожая на шахматы, но с использованием бросков костей. До наших дней она не сохранилась. Упоминается также в «Саге о Фридтьове Смелом», гл. 3.

16 Древнеисландское hunn означает медвежонок и игральную кость для хнеттавля (у которой восемь «рогов», т. е. углов).

17 В этой и последующих двух загадках ответ — «волны».

18 Загадка основана на игре слов. Мертвецы (dauðir menn) — также valr, что переводится как соколГага — по-древнеисландски æðr, что также и «вена» (т. е. кровавая плоть).

19 Данпарстадир (Danparstaðir) — во всей видимости, где-то на берегах Днепра. Археймар (Árheimar) — «речной дом».

20 Можно посчитать общее количество армии Хлёда: 33 полка × 5 тысяч × 13 сотен × 4 × 40, итого 343.200 человек.

21 В других источниках дочь Ивара называется Ауд Глубокомудрая. Также её первого мужа звали Хрёрек Метатель Колец (отец Харальда Боевой Зуб), а второго — Радбард (отец Рандвера).

22 Аса дочь Харальда Рыжебородого — так же звали жену Гудрёда Конунга Охотника.

23 Сигурд Змей в Глазу.

24 В других источниках — Эймунд.

25 В других источниках — Эмунд.

читайте также

  • МАНИФЕСТ

      WotanJugend – Молот, ломающий оковы современного мира.  Вместо лживого равенства мы утверждаем расовую и сословную иерархию, вместо…

  • Феогнид. Эллинская поэтическая евгеника.

    «Выражение «аристократический радикализм», которое Вы употребили, очень удачно. Это, позволю себе сказать, самые толковые слова, какие…

  • Сакральное Искусство - программный текст WotanJugend часть I

      Что есть истинное искусство? Чем высокое отличается от низкого, а благородное от дегенеративного? Каков путь становления творца, какова его…