Идея Männerbund
- 14.01.2019 12:03
- 5779
С точки зрения науки, затрагивающей спектр дисциплин от психологии до нейробиологии, различия между мужчиной и женщиной очевидны, а половые функции и возможности детерминантны. С точки зрения современной социологии, задача современного общества нивелировать эти различия путём создания общего «усреднённого типа» человека. Отсюда вытекает крылатая фраза Дугина: «каждый либерал — это Кончита Вюрст» — как ирония в сторону «третьего пола», утверждающего себя в Постмодерне.
Во времена Платона греки полемизировали о существовании «третьего человека». В Индии существует каста неприкасаемых Хиджра, к которой относятся гермафродиты, проходя инициацию в саму касту через обряд кастрации. Важно понимание, что обряд оскопления — это прежде всего духовный переворот человека, фактически, лишение себя своего духовного начала через внешние, физические атрибуты (бритьё бороды, пирсинг, отказ от животной пищи, кастрация et cetera — для утверждения гермафродитов это так же символический атрибут того, что такой человек отныне не является ни мужчиной, ни женщиной). Дхарма предопределяет, что этот тип людей отлучен от мужского начала и мужской жизнедеятельности, от её производных: войны, охоты, соревнований и всего того, что составляет здоровую мужскую активность.
Лишения современных мужчин своего начала и духовное оскопление — это одна из основных задач открытого общества, целью которого является уничтожения всякого барьера между всеми людьми, то есть уничтожение идентичности. Впрочем, к женщинам это относится в равной мере, но всё же здесь проблема не стоит столь же остро, вопреки распространённой в современной матриархальной среде фразе, что для того, чтобы уничтожить народ, надо развратить его женщин (в сущности, всё наоборот). Поскольку мужчины как те, кто строит образно идеальное общество, в случае утраты собственных женщин могут воспользоваться покорёнными из других племён, о чём ярко говорят античные и доисторические сюжеты, и в особенности тот известный случай похищения сабинянок римлянами, а также тот факт, что правая политическая мысль решает проблемы прежде всего мужчин и их социума, здесь следует говорить только о мужской проблематике в современном мире.
Термин Männerbund был придуман в начале XX века немецким этнографом Генрихом Шурцем для описания ритуалов инициации среди аборигенов Восточной Африки. Он быстро стал предметом обсуждения в филологии и этнографии наряду с вопросами феминизации Западной цивилизации и гинекократией, затронутой Якобом Бахофеном. Из основного понятия Männerbund писатель Ганс Блюхер заложит основу молодёжного движения «Wandervogel», а статьи, материалы и мысль из крыла консервативной революции по Мужским Союзам древности из немецкой печати 20-ых годов станут предтечей для реорганизации Ордена СС Генрихом Гиммлером.
Идея Мужского Союза, собрания мужчин, ведёт своё представления из далёких времён расселения предков современного человека по континентам. Она возникает из понимания необходимости уединения мужчин, мужского начала от семейного и общинного общества, в котором сожительствуют и мужчины, и женщины — как сама необходимость мужчин в временном отлучении от балансирующего мира и вытекающих из него социальных конфликтов, склок и проблематик обеих полов. Это идея мужского собрания, куда не брали женщин и посторонних, окутывая его тайной для внешнего мира — собрания ради охоты, войны, разбоя, хищения, скачек, поединков или же просто умиротворения от общества этикета и галантности по отношению к женщине и «правилам для тех и для других». Здесь мужи выстраивали собственную иерархию, лишая себя женских капризов, образных «женских штучек» и их эмоций, женской жажды внимания к себе: они вновь возвращались в заросли, в джунгли, где отсутствовало само понятие comfort («любимое словечко всех лавочников à la Spencer» — F. Nietzsche) и респектабельности, где среда оказывалась слишком дикой для женщины.
Шурц называет союзы священников и воинские союзы, такие как Дружинники, Тамплиеры, Йомсвикинги в качестве исторических примеров Männerbund. Ксенофонт прямо утверждает, что спартанские Männerbund в законах Ликурга заложили основы спартанского государства и мужского воспитания в нём. Именным примером послужит существование Криптий, организующих охоту на илотов, которые играли ключевую роль в инициации юных спартанцев. Авторитетный французский историк Пьер-Видаль Наке утверждает, что спартанская охота на рабов происходила из общего индоевропейского мужского начала, её аналоги видны во Фратриях и Хетарии. Отто Хёфлер (медиевист и сотрудник Аненербе) предложил, что миф о Дикой Охоте — это не только германский аналог Männerbund — это так же свидетельство начала германской государственности, мифологизированный вариант того, как мужчины, объединившись в ватагу грабителей, основывали государства (и особенно преуспели в борьбе с ведьмами, символически являющимися жрицами Великой Матери). По мнению Ганса Блюхера, «государство — это чисто мужское создание, оно возникло из Männerbund, древнеарийских мужских воинственных союзов». Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон ранее отметил, что Орден Дервишей в суфизме провозглашает мужские добродетели доисламского времени, о чём говорит лингвистический разбор слова «Futuwwa» (Футулла): слово «fituw» происходит от «fityan» (в исполнении «fata», применяемого в Исламе к юному Аврааму), которое в доисламском мире означало определение молодых людей, воплощающих в себе добродетели самодисциплины, благочестия, щедрости и гостеприимства. Средневековое мистическое движение «Futuwwa» в суфизме было столь властно, что в нём состояли даже принцы, такие как Ан-Насир, пока Багдад не был разграблен монголами под предводительством Хюлегю-хана. Сами «Futuwwa» называли себя «Братьями чистоты и друзьями верности».
В основе идеологии и организации СС была положена работа национал-социалистического философа Альфреда Боймлера «Männerbund und Wissenschaft» (Мужской Союз и Наука), в которой он раскрыл исторический феномен организации мужских групп.
Всё это, конечно, не осталось без внимания феминизма. В 70-ых годах прошлого столетия феминистическая риторика начинает применять понятия «Begriff Männerbund» и «Общество, в котором доминируют мужчины» для описания структур, в котором мужчины использует методы силового исключения для того, чтобы лишить женщин доступа к должностям во власти. Этот термин тесно связан с описанием патриархального общества Евой Крайски, которая писала о понимании «мужественности» в системе государственного образования. Крайски отмечает, что этот термин следует понимать ни как заговорщическое сообщество мужчин, а как установленная гегемония иерархичной маскулинности.
Само же понятие masculinus феминистки, следуя своей левой риторике, относят к плотскому гомосексуализму («как позирование мускулами в мужском кругу»). Вообще здесь есть два суждения, вытекающих из того факта, что Männerbund действительно по своей структуре гомосексуален (это очевидно хотя бы из названия и того, что женщины в него не допускаются): но, когда речь заходит о половых отношениях и любви в таком контексте, следует сразу отсечь болванов от дискуссии.
Первое отношение — это повторение феминистической риторики и девиаций психологов-фрейдистов, концентрирующих свои суждения о Männerbund как о группе изначально гомосексуальных мужчин, объединившихся в тематический союз — это суждение левое, плотское и не достойное того, что бы его произносил мужчина нашего круга, хотя бы потому, что оно выдаёт в нём того, кто между мужским обществом и женской компанией выберет второе.
Второе отношение — это понимание того, что христианский мир низверг понятия сексуальности, эроса, образа, любви, а затем мир от Модерна до Археомодерна продолжает низвергать и десакрализировать понятия агрессии, мужественности, фурора. Это понимание также того, что мир, в котором торжество стяжала мораль рабов, упростил себя и утрировал, упростил собственные языки, о чем не раз уже говорилось в сравнениях современного русского языка (упрощённого для плебеев) и древнегреческого, имевшего четыре разные формы глагола «любить». Это совершенно естественно, что мир, в котором «прекрасным полом» в физиологическом смысле был назван низкорослый, широкобёдрый, узкоплечий, более короткоголовый и слабый пол, в конечном счёте, превратился в феминизированный бордель без границ и суверенитета, создающий из мужчин подобие женщин — но именно в противовес этому и ищут отчуждения мужи и их союзы.
Примером того, что «любить себе подобного (не только лишь в гендерном, но более даже в расовом смысле) — это любить самого себя», является диалог Платона «Пир», который разные болваны понимают лишь как оду однополой любви. При этом Павсаний в этом же диалоге говорит о двухсоставной сущности Эрота — пошлой и возвышенной любви, а остальные участники диалога развивают эту мысль.
Однополая структура Männerbund вовсе не свидетельствует о гомосексуальных половых связах и потоке таких связей в нём. Впрочем, филия и агапэ к своим друзьям и соратникам свидетельствует о благородной натуре их носителя, а восхищение телесным masculinus — о живых архетипах бьющегося через край здоровья и жизненности, необходимой для функционирования любого благого общества.
Фраза Ницше, что женщина создана для отдохновения воина, могла бы быть лучшим наставлением из всех возможных для того момента, когда современный мужчина понимает, что он сам устаёт от (современного) общества женщин. В «Заратустре» есть замечательная аллегория, та превратно понимаемая decadent фраза старухи про «поход к женщине с плёткой» — из уст старой женщины (наученной опытом in eroticus) это звучит как соблюдение чувства дистанции, совет тем, в ком осталось достаточно мужского, чтобы не размывать его в мешанине всяческого женского. Поэтому Männerbund для жён и подруг должен быть сокрыт как тайна мужского собрания: чувство меры и дистанции, умение молчать и хранить тайны, соревнования в исключительном кругу (соревнование в неизвестности). Это должна быть мужская раздевалка, в которую женщины могут лишь подглядывать через глазок в силу своего любопытства, а не-спортсмены не иметь ключа в неё.
Помимо того, что в Männerbund не допускаются женщины, есть основание считать лишь тот Männerbund истинным в своей полноте соц. образования, что построен на монорасовой основе. Männerbund — это заново созданное племя, союз людей, родственных друг другу по образу мыслей, языку, движениям в пространстве, созерцанию мiра et cetera, следовательно, родственных людей по крови, так как кровь и предопределяет сам характер человека и все эти образы. Это явно может быть объединением людей по интересам, но только лишь в том случае, если сама схожесть этих интересов и послужила инициатором создания союза. Современные бойцовские, футбольные, охотничьи клубы не являют собой Männerbund в его полноценном смысле, хоть они и не лишены его основания. Что касается именно бойцовских клубов, то это, пожалуй, одна из лучших деятельных воплощений мужского собрания в современных городах, как и его иллюстрация в культовом одноимённом фильме.
Несомненно одно: наша природа жаждет отчуждения там, где количество обрело вседозволенность. Но для того, чтобы сами мужчины «организовывали свою отчуждённость», необходимо строгое понимание того, какой она должна быть. Несомненно и другое: уход в заросли и совершение при этом противоправных bad ass ways — это одно из самых страшимых для современного мира явлений. Как уже было сказано в начале, подобные союзы пробуждают крайне архаичные сюжеты и варварские (в хорошем смысле этого слова) формы существования.